Первые номерные знаки появились на конных экипажах. Когда по улицам и дорогам стали ездить автомобили, то, естественно, их тоже начали нумеровать.

Причем, если в первые годы рождения самодвижущихся экипажей, они обязаны были уступать дорогу конным повозкам, потому что те превосходили ревущих и воняющих «самобеглых» и числом, и скоростью, то скоро ситуация изменилась на сто восемьдесят.

Первые знаки появились в Мюнхене, в 1899 году. Затем в Париже, через год Нью-Йорке, в Лондоне знаки на автомобилях появились в 1903 г.

Первым российским городом, где были введены номерные знаки, как ни странно, оказался не Санкт-Петербург, а Рига. Это случилось в 1904 году.

В 1901 году берлинский коммерсант Рудольф Херцог, желая сделать приятное супруге, попросил разрешения у властей поставить впереди цифр её инициалы. Так было положено начало буквенным символам.

У российских автомобилистов проблем с автомобильными номерами было!!..

Каждый наш город имел свои номерные знаки с огромным разнообразием форм и расцветок. Из города в город тогда почти не ездили. А, если уж кто и добирался, то проехать по городу с номерами другого города не разрешалось: надо было получить местные и заплатить за это.

В 12 году газета «Ауто» писала: «Близится 15 марта, когда московские автомобилисты, должны представить свои автомобили на техосмотр, и получить в городской управе новый номерной знак». Оказывается, в Москве знаки меняли раз в год, причем все они были разного цвета!

«У многих были целые коллекции, отсвечивающие на стене всеми цветами радуги, – рассказывала газета. - Нигде в мире этого нет. Всюду они черные или белые», – сокрушались московские автомобилисты. Они видели в этом козни чиновников ради пополнения бюджета, ведь каждый новый знак облагался налогом.

«Но ведь и недвижимость облагается налогом, однако, никто не перекрашивает здания ежегодно», – возмущалась газета. При этом она объясняла, что голубые номера на красном автомобиле, или красные номера на голубой машине выглядят дико, чего, конечно, не брали в расчет чиновники.

Единого стандарта на размеры, крепление и место установки знаков не было. В Москве за основу взяли квадратные велосипедные номера, увеличенные в 8 раз. Две дырки в номерных знаках предназначались для их крепления к машине... шнурками!

И где только не вешали номера: на переднюю и заднюю оси - но сзади мешал дифференциал или бензобак, спереди - знак бился о рулевую тягу, царапал землю, если висел низко, или гнулся о радиатор, если – высоко.

А чего стоила конструкция знака: на жести размером чуть ли не с аршин (71 см.) вырезаны цифры. Этот трафарет покрыт слоем соответствующей году краски. Под него подложен кусок жести, выкрашенный в белый цвет, а еще ниже располагалась жестянка черного цвета.

Получался трехслойный пирог: «нечто нелепое, тяжелое, скрипящее и гнущееся»,- писала газета.

С 1912 года задние номера в темное время суток требовалось освещать. Но как? Фары работали на ацетилене. Приспособили аккумуляторы. Но они не годились из-за сильной тряски - в России-то дороги были булыжные. Отваливались клеммы, рвалась проводка, стряхивались нити ламп.

«Эдисон работает над усовершенствованием аккумуляторов, но для булыжной мостовой требуются особые, сверхъестественные аккумуляторы», – отмечала газета "Ауто".

С приходом чёрных номеров в Москве появилась ещё одна специфическая серия – МОС, машины с этой серией принадлежали правительству и партийной верхушке. Серии в Москве продолжали разделяться на личные, грузовые и служебные.

А с 1994 года на машинах появились те знаки, которые выдаются и сейчас.

Но вот что интересно: так называемые «блатные» номера придумали, оказывается сами гаишники!

Об этом давным-давно рассказал мне ветеран Петр Иванович Решетнюк из Екатеринбурга, в 11 году напечатавший мемуары: «ГАИ, ГАИ, моя звезда». Как он пишет - это было сделано «для защиты работников ГАИ от неприкасаемых чиновников.

Началось это в Ленинграде, В 1965 году ГАИ ввела для автомобилей высокопоставленных чиновников особенные номерные серии.

В «Комсомольской правде» была разгромная статья о задержании пьяных комсомольцев, которые возвращались на машине поздно ночью из ресторана. Их задержали постовые.

За это инспекторов ГАИ… привлекли к уголовной ответственности...»

Первый секретарь обкома комсомола, являясь членом бюро обкома партии, мог вызвать на ковер руководителя ГАИ, который вдвое его старше и конфликтовать с комсомольскими вожаками было крайне опасно, поскольку потом они переходят, как правило, на партийную работу».

А память у них хорошая...