История Игоря Шамина, которого ранее суд приговорил к 2 годам и 7 месяцам колонии за упаковку шоколада на 1600 рублей и новое дело которого сейчас слушает Октябрьский суд, вызвала общественный резонанс и вскрыла серьезную проблему – социализацию выпускников детских домов. По словам Татьяны Пуш – координатора программы «Путевка в профессию», которая и направлена на профориентацию и трудоустройство бывших детдомовцев, история Игоря, несмотря на всю нелогичность действий с точки зрения взрослого человека, скорее, типична, чем уникальна. На последнем заседании даже потерпевших по делу удивляла странная последовательность нелепых событий, с которой человек как будто сознательно ломает собственную жизнь. По словам Татьяны Пуш, проблема большинства выпускников в том, что их паспортный возраст совсем не соответствует уровню эмоционального и психологического развития, чаще всего, у них не развито чувство ответственности, а порой даже элементарной безопасности:

К сожалению, когда мы говорим о статистике, мы говорим о том, что к 30 годам в наш социум вписывается всего примерно 10% выпускников детских домов. Остальные к этому времени и возрасту либо садятся, либо спиваются, либо заканчивают жизнь самоубийством. Девочки нередко оказываются вовлечены в проституцию и т.д. К сожалению, это действительно системная проблема. История Игоря – она, к сожалению, обыденная, вот такая грустная обыденная история.

Принято считать, что многие проблемы – родом из детства. В истории выпускников детских домов этот фактор часто становится ключевым, продолжает Татьяна Пуш:

Мы имеем дело с людьми, во-первых, пережившими депривацию. Это достаточно суровая вещь. Эти дети росли в коллективе, эти дети росли нелюбимыми. Это дети, которые умеют себя самоуспокаивать. Это дети, которые не имели опыта общения с единственным нужным им, значимым взрослым. Соответственно эти дети недополучили много из того, что получает ребенок, воспитываясь в семье, и что помогает становиться нашей личности, помогает ей развиваться. Более того, мы имеем дело с детьми, которые воспитывались в системе. И система эта всегда выглядела достаточно своеобразно. Например, у детей не формируется множество привычек, которые в семье формируются автоматически, глядя на то, как живут родители. Эти дети не умеют работать, не умеют трудиться.     

Законодательство сегодня запрещает использование детского труда, а потому те домашние обязанности, которые кажутся вполне естественными в семье, совсем не выглядят таковыми в системе. Мыть за собой посуду, или убирать ее со стола, стирать свои вещи или выносить мусор – все это проходит мимо. Чтобы понять насколько, представьте, что человек в 18 лет не понимает, почему чай не сладкий. Он никогда раньше его не заваривал сам, и не знает, что нужно положить сахар. При этом праздничные марафоны строго по календарю из года в год только усугубляют ситуацию. Поскольку формируют вполне четкий посыл – мне должны, потому что я сирота. Но ровно в 18 лет, строго по законодательству, наступает взрослая жизнь, а привычка остается.

Еще одна непростая тема - взаимоотношения внутри коллектива и жизни, или выживания, в нем. Здесь уже, как повезет: в конечном счете, многое упирается и в конкретных взрослых, и в микроклимат, созданный ими, и в особенности личности ребенка. Но некоторые психологи сравнивают воспитание в коллективе с тем стрессом, который испытывают люди, пережившие войну. Привыкнув к такому, человеку сложно адаптироваться к нормальной жизни:

Только недавно говорила с выпускником детского дома об одной из его проблем (зависимости), который мне сказал: когда я нахожусь в обычном нормальном состоянии, я, уже имеющий опыт взрослый жизни, чувствую себя постоянно тревожно, неуверенно и нестабильно и не знаю, что с этим делать. Это, кстати, тот самый фон, на котором выпускники детских домов живут годами, иногда десятилетиями, пытаясь с ним справляться, кто как может. И понятно, что жажда адреналина, она, к сожалению, тоже присутствует.  

За историей общей статистики всегда стоят конкретные люди и судьбы. Но если не менять настройки в системе трагедии рискуют повторяться из раза в раз.